Модератор реальности. | Сердце художника, мысли инженера. | Жадный до бромансов.
Давно уже пора было обновить шкурку. Захотелось чего-нибудь простого и менее цветного.
Дизайн «.home is You» (определенного фандома нет, если не считать аву) (по вдохновению от клейновского фанфика Little Numbers и вот этого дэнофиловского коллажа; Нью-Йорк и Лондон, ага)
НастройкиДизайн – табличный; Навигационная панель – слева; Шрифт заголовка – жирный-курсив, 13; Шрифт текста – обычный, 12; Гарнитура – Tahoma; Цвет заголовка – #a6a6a6; Цвет записи – #020c0d; Цвет ссылки – #656565; Цвет оффтопика – #c5c5c5; Цвет фона дневника – #f1f1f1; Цвет фона заголовка – #606060; Цвет фона записи – #f1f1f1; Цвет границ – # [пустой]; Эпиграф (jpeg, 442x255, 77 KБ); Фоновое изображение
friendship goals #news@teenwolfrussia: Создатели «Волчонка» опубликовали на официальной страничке сериала в фейсбуке еще одно видео, которое раскрывает взаимоотношение некоторых персонажей. На этот раз видео посвящено Скотту и Стайлзу. Приятного просмотра!
Модератор реальности. | Сердце художника, мысли инженера. | Жадный до бромансов.
Притираюсь и глажу свою любовь к преслэшу на фоне всколохнувшейся нарутомании хЗ а заодно вспоминаю, как писать Дальше по плану забрести на дестиэль-однострочники, нарутокинк-фест и побаловаться бро!дэнофилом.
788 слов, Сай|Наруто, размышленияЭто была заслуга Наруто, что Сай впервые за долгое время открыл глаза и увидел других людей. Нет, конечно, не в буквальном смысле, просто Сай читал, что использование словосочетаний в переносном смысле сближает людей при общении, и пускай он не слишком понимает, каков должен быть «правильный» переносный смысл, он старается. Это, кстати, тоже заслуга Наруто. Сая притягивало и иногда пугало то, с какой легкостью тот изменял людей вокруг себя. Он заметным образом повлиял на всю команду №7, и Сай ясно видел это в каждом из них. Он видел неуловимую для отвернувшегося Наруто улыбку – в Сакуре, непривычную мягкость обычно ожесточенного взгляда – в Какаши-сенсее, даже сдерживаемую (правда, раз через раз) агрессию – в Саске. В самом же Сае он сумел сдвинуть чаши весов задолго до того, как его внесли в состав команды. Упрямо сжатые губы, вскинутый подбородок, решимость в горящем взгляде и абсолютная уверенность в тех, кого он считал своими друзьями – все это разом перенесло Наруто из раздела «не стоящих внимания слабаков» в раздел непостижимых тайн. И до боли в кончиках пальцев, сжимающих кисть, до слезящихся на ветру глаз его хотелось, как тайну, раскрыть и понять. «Кто ты», думал Сай, переводя взгляд с порядком заполненного альбома на оригиналы на изумрудном поле перед ним. Внешне рисунок и настоящий Наруто были неотличимы – те же встопорщенные светлые волосы, согнутая от долгой тренировки фигура, напряженные плечи и ноги. Точная копия. Но в живом Наруто присутствовало нечто, из-за чего Сай не мог оторвать от него взгляд, с остервенением заполняя день за днем новые листы и альбомы эскизами и набросками. С того дня, когда он впервые разглядел Наруто, он почти забросил рисовать пейзажи. Остались абстракции и изображения тел и лиц. С того дня, когда... До этого Сай не считался со временем от слова совсем. Прошлое было уничтожено, будущего для него не существовало, а настоящее состояло из нескончаемых миссий и редких выходных дней, и каждый день тогда был просто днем, каждый час – часом, а секунды вообще летели, летели и летели мимо Сая, не оставляя о себе ни малейшего воспоминания. Как вдруг с громким треском ткань его времени разорвалась, пронзенная неосторожным кунаем. Слово за слово, искра за искрой – и огонь с пылающего Наруто перекинулся на Сая. Задавленные с таким упорством воспоминания снова всплыли в голове, стертые эмоции вновь проявились чернилами на бумаге, и кто же такой этот Наруто, что смог такое сотворить с Саем – и, если признаться, даже не с ним одним? «Кто ты?», вывел на листе рядом с десятком изображенных с разных ракурсов и с различными эмоциями Сай. Перо скрипело, чернила впитывались в светло-коричневые волокна, а он смотрел на черные иероглифы и думал, что это – заслуга Наруто, что он сейчас здесь и испытывает удивительную радость, размышляя о влиянии людей друг на друга, об искренних улыбках и мерно идущих секундах. – Йо, Сай! – усталый, но необъяснимым образом по-прежнему задорный голос вырвал его из раздумий. Он поднял голову и увидел, как с тренировочного поля исчезают, развеиваясь дымком по ветру, теневые клоны Наруто, а сам он, утирая предплечьем пот со лба, неспешно направляется к нему. Сияя своей неизменной улыбкой. – А я чего-то и не заметил, когда ты пришел. Выходной, нэ? Сай кивнул и поднялся на ноги. Только он начал закрывать альбом, как неугомонный Наруто сунул туда нос и издал восхищенный вопль: – Это все я? Ого, и ведь жутко похож! Не буду спрашивать, зачем тебе меня столько раз рисовать, особенно в таком виде, – он ткнул пальцем в один из набросков самого себя, где на нем не было куртки и футболки, и с ехидцей во взгляде оскалился, – поди, ты тот еще извращуга, да? – Но на те полчаса ты сам их снял, – недоуменно произнес Сай. – Тебе, полагаю, было жарко? Сай так и не понял, что такого было в его словах, что Наруто сначала расхохотался, потом замолк, вдруг хлопнул его плечу и широко улыбнулся самой искренней и теплой улыбкой, отчего крохотный мерцающий огонек внутри вспыхнул ярче и ровнее. – А ты ведь и вправда просто такой сам по себе, нэ, Сай? «Я? Такой, сам по себе?» Он озадаченно прислушался к своим чувствам. Ему только что сказали, какой он. Может, теперь ему станет понятнее, кто он, основываясь на точке зрения Наруто? Ведь ни в одной книге не пишут, как узнать себя. Но, если честно, ему все еще не давал покоя вопрос, оставшийся в руках посреди альбомных листов. «Кто ты, Наруто?» Смеющийся взгляд напротив не дал ему подсказку, только помог сформулировать следующий вопрос. «Кто ты для меня, Наруто?» Горячая рука все еще сжимала плечо, а в память врезáлись слова, расставившие все точки над i. – Здорово иметь такого друга, как ты! С остальным он разберется позже, он сможет, он будет наблюдать снова и снова, он сделает еще тысячу набросков и с десяток испорченных абстракций, в которых он будет пытаться выразить то, что он видит перед собой и чувствует внутри. Гораздо важнее, что Сай – друг Наруто. И в этом, опять же, его заслуга.
(самое сложное, как оказалось – не перепутать характер Сая с Кастиэлевским х))
Многомировая интерпретация Мишка, друг мой, работает психиатром в областной больнице. И, как у любого психиатра, у него есть интересные пациенты и случаи из практики. Их не так много, как кажется, но попадаются прямо персонажи из кунсткамеры. И не все они такие уж и забавные, люди не от хорошей жизни лишаются рассудка, и уж точно не по своей воле. Например, он рассказывал о женщине. Встретишь ее на улице — и не поймешь, что что-то не так. Идет себе с коляской, улыбается. Иногда посюсюкает малыша, покачает его на ручках. А...читать дальше (еще 8674 символов) >> подойдешь ближе — это и не ребенок вовсе, а кукла в тряпье. Тронулась рассудком на почве трагической гибели дочери. После излечения женщина стала несчастнее, и выглядеть хуже, чем до. Вот и думай после этого — что лучше? Жить в иллюзии или в реальности?
В семь вечера, как по расписанию, в мою холостяцкую берлогу завалился Миха, бренча бутылками в пакете. Нехитрый стол для домашних посиделок уже был накрыт. Все как обычно — вобла, бутерброды и пивко.
— Задам тебе вопрос, — задумчиво протянул он. — Ты знаешь о теории «многомировой интерпретации»?
— Многомировой…что? — спросил я.
— Это одна из множества теорий квантовой физики. Она говорит о том, что возможно, существует бесконечное множество миров, похожих на наш. Отличия могут быть как и вовсе незначительными — например, в одном из миров ты поел на ужин сосиски, а в другом рыбу. Так и глобальные настолько, что не только наш мир может быть другой, но и вся галактика или вселенная, — закончил объяснять Мишка.
— Так и знал, что ты свихнешься на своей работе. Не зря есть такой анекдот: «В психбольнице, кто первый надел халат — тот и психиатр».
— Да ну тебя. Пытаешься просветить невежду, а тот еще и психом тебя называет. Как бы то ни было, именно с этого вопроса начал пациент, о котором я хочу тебе рассказать.
* * *
— Да, я знаю об этой теории. Но я хотел бы поговорить о том, ради чего, вы собственно, пришли? — спросил я у молодого, прилично одетого парня, пришедшего ко мне на прием.
Бегло пробежался глазами по его медицинской карте: 25 лет, ранее на учете в психдиспансере не стоял. В возрасте 19 лет произошла травматическая ампутация мизинца правой руки на производстве. Дальше шли стандартные ОРВИ и гриппы.
— Понимаете, есть два варианта событий, который со мной происходят. Либо это теория верна, за исключением того, что эти миры на самом деле пересекаются. Либо я сошел с ума и мне нужна ваша помощь, — он говорил спокойно, не проявляя признаков тревоги или страха. Стало понятно, что его поход ко мне был тщательно обдуман.
— Давайте, вы мне расскажете обо всем, что вас тревожит или беспокоит, а я после этого постараюсь подумать как и чем вам помочь, — честно говоря, он был последним пациентом в этот день. Так что я хотел побыстрее закончить и пойти домой.
— Начну с тех моментов, когда это началось, но я еще ничего не замечал или не придавал этому значения.
— Как вам будет удобно. Чем больше я знаю, тем лучше, — моя надежда уйти пораньше мгновенно погасла. Придется выслушать все, такова уж моя работа.
* * *
— Это началось три года назад. Однажды я вышел из дома и заметил, что что-то не так. Такое чувство бывает, когда приезжаешь в знакомую квартиру, а там убрались или что-то переставили. Ты даже точно не можешь сказать, что именно изменили, но чувство не пропадает. Когда я начал анализировать тот момент спустя два года, то вспомнил, что во дворе дома всегда рос дуб. Могучий, с толстыми ветками и мощными корнями. Я еще вспомнил, как в детстве собирал желуди под ним. А сейчас там росла лиственница! Такая же большая, и даже внешне похожа, но деревья совершенно разные!
Люди очень боятся менять свой привычный мирок. Им проще поверить в ложь, которая поддерживает его существование, чем в правду, которая его разрушит. Также поступил и я, убедив себя, что никакого дуба и не было, будто там всегда росла лиственница. Вспоминая все моменты потом, я понимаю, каким глупцом был. Постоянно убеждая себя не замечать истины, не веря своим глазам и воспоминаниям, я все ближе подходил к катастрофе.
После этого было еще много таких моментов. Многие были настолько незначительны, что я их и не помню. Расскажу о нескольких запомнившихся. Как-то раз, идя с другом, вспомнил о жвачке «Таркл», которую мы с ним часто покупали за рубль в ларьке. Внутри были еще переводные татуировки. Друг удивился, сказал, что они назывались «Малабар». Причем я был просто уверен, что он надо мной прикалывается. Дома погуглил — и верно, «Малабар»!
Потом был знакомый с рок-концерта, который не узнал меня и все удивлялся, откуда у меня его номер телефона и имя. Такие события с каждым разом происходили все чаще, а изменения все сильнее. Я уже не мог постоянно их оправдывать своей забывчивостью или изменчивой памятью. И все же старался просто не думать об этом. Я берег свой маленький мирок до последнего. Даже когда он весь был в заплатках и трещал по швам.
Последнее событие не было неожиданным, скорее наоборот, вполне предсказуемым, если бы я не был таким упертым ослом. Когда я пришел домой, меня застала непривычная тишина и темнота. Не было ни вечных диалогов героев сериала из телевизора, ни шкворчания или бульканья готовящихся блюд с кухни. Ни, что самое главное, приветствия моей любимой жены, Светы. Если она ушла гулять с подругами, то обязательно бы оставила записку, отправила смс или позвонила. Позвонить ей сразу мне не дало понимание, что дома все не так. Не было стенки, которая ей так понравилась, что я ее сразу купил. Вместо нее стоял мой старый комод. Более того, не было вообще ничего из ее вещей или того, что мы купили вместе. Из шокового состояния меня вывел телефонный звонок:
— Ты куда ушел с работы?! — по голосу я узнал своего начальника с прошлой работы, откуда я ушел пару лет назад и устроился на другую, по рекомендации тестя.
— Я же уже давно уволился, вы о чем? — недоумевал я.
— Ты там головой не ударился? На сегодня прощаю, но следующий такой раз, на самом деле будешь уволен.
Все произошедшее просто не укладывалось в голове. Не помню, сколько прошло времени, прежде чем я успокоился, и моя голова начала снова работать. В первую очередь я позвонил на свою работу, знакомым, друзьям, Свете. На работе обо мне ничего не знали. Друзья и знакомые даже и не знали, что я женился, хотя все они присутствовали на моей свадьбе. А Света…Света меня просто не узнала, или сделала вид, что не знает. Ее понимание того, что я о ней знаю, сильно напугало ее. После этого ее телефонный номер оказался недоступен.
Когда я успокоился, то начал анализировать происходившее со мной ранее. И мне пришли в голову две идеи: либо я сошел с ума, что наиболее вероятно, либо я каким-то образом путешествую между мирами, незаметно переходя из одного в другой. Эти миры мало чем отличаются, просто в одном был дуб, а в другом лиственница, в одном была жвачка «Таркл», а в другом «Малабар». И, наконец, в одном из них я опоздал на автобус, закрывший двери перед моим носом, и познакомился на остановке с прекрасной девушкой Светой. А в другом мире я, наверное, успел на этот треклятый автобус и проводил ее взглядом. Я бы мог снова найти ее, начать встречаться и снова жениться на ней. Но какой в этом смысл, если я сумасшедший или путешественник между мирами?
* * *
Я много слышал печальных историй, видел матерей, убивших своих детей, посчитав их демонами во время обострения и после этого безутешно рыдавших, многое я повидал. Но о таком слышал впервые. На первый взгляд он сам придумал эти «другие» воспоминания, пытаясь сбежать от одинокой действительности. Но многое не сходилось. Предположим, телефоны и имена он узнал каким-то образом, но тогда почему он так много знает о своей «жене», если она с ним не знакома? Мутная история.
Я посоветовал ему побольше пообщаться с друзьями, узнать, не было ли у него травмирующих воспоминаний и откуда он мог узнать столько о Свете. Быть может, он знаком с ее мужем или родственником, узнал все о ней и заставил себя поверить, что она его жена. Я пожал ему руку и попрощался. Больше он на прием не приходил.
Его талон так и висел незакрытым, так что я позвонил, на оставленный им номер телефона. Тот, узнав кто я, и по какому поводу звоню, сильно удивился. Как он начал утверждать, ни к какому психиатру не ходил, ни о какой жене он не знает и посчитал, что его разыгрывают друзья. Но я все-таки уговорил его прийти на прием.
Когда Сидоров пришел и протянул мне руку, я вдруг вспомнил деталь, укрывшуюся тогда от меня. У этого Сидорова не было пальца, как и было написано в его карте. Но в тот, первый прием, увлеченный рассказом пациента, я не придал значения тому, что все его пальцы были целы.
* * *
После этого рассказа Мишка замолчал, и мы пили пиво долгое время в тишине. Мы оба думали об одном. Есть ли миры помимо нашего? Если они есть, то какие? Какие решения принимали мы там?
— А помнишь, как я сорвался с ветки и сломал ногу? А ты тащил меня на горбу добрых два километра? Представляешь, мои родители не помнят об этом, — решил сбавить напряжение я. — Может, коллективная амнезия?
— Нет, не было такого, — удивился Мишка.
Мы тревожно посмотрели друг на друга, но ничего не сказали. Никто из нас не захотел разрушать свои мирки.
Открыть текстГабриэль дует на лоскуток, охваченный огнем.
И бросает его в камин.
Кастиэль смотрит, как его учитель улыбается, а реальность вокруг расходится, обнажая чистую белую залу. Вот уже исчез и камин, и тяжелые черные шторы, закрывающие целую галерею размытых портретов, уже и половицы разъедены беспощадными белыми цифрами — а Кастиэль все стоит, припоминая огонек на кусочке тряпицы и сквозняк, в последнюю секунду взлохмативший ему волосы.
— Тебе нужно знать всего несколько параметров, чтобы научиться создавать реальности. Естественно, с твоим начальным уровнем ты не сможешь задержать надолго и сотворить более-менее правдоподобную по ощущениям реальность... Но это не означает, что тебе не положено знать, как это делается.
Пальцы Габриэля упираются в лоб, и в сознании Кастиэля начинают мелькать образы: цифры, вектора, формулы... Поток информации льется секунд пять, но когда Габриэль отнимает руку, он читает во взгляде Кастиэля какую-то странную уверенность. Владение новыми знаниями.
— Я решил, что так будет проще, чем объяснять тебе на пальцах, — хмыкает архангел. — Ну да ты понятливый парень, разберешься с новыми функциями и плагинами. Закрой глаза.
Кастиэль слушается. Странно, но за все время занятия он не проронил ни слова, хотя раньше с восторгом расспрашивал брата обо всем необычном на Небесах. Были ли тому виной курсы модернизации? Кастиэль не знает. Не любит он почему-то ничего изменять и заставлять кого-то подчиняться. У Кастиэля ощущение, что если он станет создавать реальность для других — с ним могут поступить так же. А это... неправильно.
Кастиэль зажмуривается сильнее. На изнанке век возникает привычный интерфейс — простой черный фон. С виду такой, как у всех. Но среди знакомых ярлычков красуется несколько новых, и на одном из них Кастиэль замечает красный прямоугольник в белой рамке. «Детектор лжи» —читает он.
— Запусти среду разработки.
Стоит пожелать — и перед Кастиэлем разворачивается окошко, полное многомерных параметров и полей. Повсюду мелькают, сменяясь, показатели, выводятся нужные данные, строятся графики. У Кастиэля перехватывает дыхание.
— Это лишь пример того, что можно сделать. По умолчанию открыт проект той комнаты с камином, которую ты только что видел. Создай свой проект.
Кастиэль, забывшись, кивает и поспешно чистит экран. Теперь везде горят цифры "255" и "0", а в правом верхнем углу высвечивается белый квадрат.
— Это зал, в котором мы сейчас? — спрашивает Кастиэль, не открывая глаз. Он вспоминает белые стены и белый потолок, открывшийся им после демонстрации реальности Габриэля.
— Да, это он, — улыбается архангел.
«Правда».
Кастиэль недоуменно хмурится и только открывает рот, чтобы спросить, как Габриэль дает следующее указание:
— А теперь в дело пойдет твоя фантазия. Обычно даются стандартные наборы и пожелания к ним, но ты, Кас, всегда отличался любопытством. Я помню, что ты сунул свой нос в парочку интересных мест на земле, когда мы спускались туда со с остальными. Так что полагаюсь на твои воспоминания. Настрой-ка мне локацию где ты хотел бы сейчас оказаться.
Кастиэль вспыхивает от смущения: он и вправду недавно тайком сбежал с Бальтазаром, чтобы облететь всю Европу, пока остальные ангелы вместе с наставником осваивали перемещение. Габриэль разрешил им, как лучшим ученикам, постоять в сторонке, но Бальтазар пообещал показать Касу кое-что интересное. И там он... попал в старинную башню с часами.
Пытаясь вызвать как можно более точный образ, ангел протянул руку, будто уже находился среди потемневших от времени зубчатых колес, ступал по витой железной лестнице и слышал громкий перестук часов... Перед ним тут же замельтешили цифры, складываясь в нужные значения и подставляясь в программу.
— Вот так, отлично! Не понимаю, зачем ты корпишь над голубем, но в целом выходит неплохо. Атмосферно. Ты видел это в Германии, да? — слышно, как Габриэль оглядывается, оценивая получившуюся реальность. Закончив работать, Кастиэль открывает глаза, прогоняя черный фон с интерфейсом. Он действительно находится в старой башне, куда однажды на секунду забрели они с Бальтазаром. Только вот выглядело все... как-то блекло. Тускло. На зубцах шестерен не видно блеска, светлые доски одинаковы как на подбор, солнце ложится на пол идеально ровным желтым полукругом. Кастиэль хмурится.
— Не переживай, — говорит Габриэль, замечая его внезапно упавшее настроение. — Ты просто не все параметры учел и пропустил некоторые подобъекты. Это не страшно, а для первого раза — и вовсе отлично! Честно говоря, я ожидал какого-нибудь банального пейзажика, типа водопада или облаков. Большинство предпочитают пользоваться типичными декорациями, - он фыркает. — Но ты меня приятно удивил.
Как только Кастиэль закрывает глаза, в углу черного экрана мелькает красный огонек — «Правда». Это подсвечен маленький квадрат в белой рамке — иконка так называемого детектора лжи. Кастиэль не помнит, чтобы запускал эту программу. Должно быть, сделал это автоматически, на пробу. Но для чего нужна эта программа ему? Врать он не умеет. Слышал, что это одно из особых свойств людей, развивших его из дара, полученного от Отца, но сам Кастиэль подобным умением не владел. Этому научились даже некоторые из ангелов, а он не смог. И не хотел. Такое казалось ему неправильным.
— Габриэль, — Кастиэль собирается спросить о назначении новых программ, установленных ему дополнительно, но вовремя прикусывает язык. Наставник наверняка хочет, чтобы он разобрался в этом самостоятельно. Как с башней.
— М? — Архангел вздергивает правую бровь. Его глаза в этом освещении тоже приобретают цвет тусклого золота. Выждав секунду и так и не получив вопроса, Габриэль разворачивается и задумчиво постукивает по неподвижной фигурке голубя, примостившегося на тонкой железной перекладине. — Кас, запомни... Никогда не пытайся создавать живые существа с помощью этой программы.
— Почему? — Кастиэлю действительно важно об этом знать. Приказ Габриэля порядком его озадачивает. — Никогда?
— Не сейчас, — голос брата смягчается. - Пока что ты не знаешь, как заставить их выглядеть настоящими. Пока ты не... готов.
«Неправда» — снова тревожно мигает иконка. Кастиэль смотрит на часы, с оглушительным «так» сместившие тяжелую часовую стрелку, собирается с духом и спрашивает, глядя Габриэлю в глаза:
— Ты ведь никогда от нас не уйдешь?
Габриэль замирает. Еще секунду Кастиэль видит только его спину, но затем архангел разворачивается и растягивает губы в знакомой улыбке.
— Имеешь в виду, с Небес? Никогда, мой мальчик. Как я могу от тебя уйти? Ты еще слишком несмышленый. И я никогда не оставлю своих братьев и Отца, знаешь ведь. Небеса я не брошу.
«Неправда».
Кастиэль моргает. В груди жалобно тренькает оборванная струна; он зажмуривается и вызывает окошко с программой — отменить, отменить. Стереть. Удалить.
Потемневшая башня разваливается на глазах. Белые цифры разъедают остов, железную лесенку, светлые доски, желтый полукруг солнца размывается в белизне пола, в последний раз бьют часы. Кастиэль видит, как медленно растворяется темная фигурка голубя, глаза Габриэля мелькают перед ним — тусклые, они тоже были слишком тусклыми! — и исчезают, обретая прозрачность. Фигура брата постепенно разрушается — и вот он дернул рукой и осыпался цифрами, оставляя за собой лишь чисто белую обнаженную реальность. В последний раз проносится сквозняк и даже не задевает встопорщенных темных волос Кастиэля.
Это как-то неправильно. Это тоже неправильно!
Мальчик остается один в ослепительно белом зале. Закрыв глаза, он вызывает перед собой интерфейс — простой черный фон, как обычно. С парой ярлыков. Неслышно вздохнув, он мысленно кликает на все еще мигающей иконке красного квадратика и отключает вызванную функцию. Облегченно выдыхает.
В комнате повисает тишина. Кастиэль привычным движением разворачивает свернутую программу. Все параметры стоят по умолчанию — "0" или "255". Ничего не двигается и не меняется. Графики молчат, а в углу равнодушно висит белый прямоугольник.
«Пока что ты не знаешь, как заставить их выглядеть настоящими. Пока ты не... готов».
Он никогда никому не врал. Ему врали даже некоторые из ангелов, а он не умел. Поэтому сейчас начинал все сначала.
— Я никогда по тебе не скучал, - произносит вслух Кастиэль, сдерживая отчаяние в дрожащем голосе.
Модератор реальности. | Сердце художника, мысли инженера. | Жадный до бромансов.
СПН ББ? Недавно ж только вроде все версталось-рисовалось, когда следующий успел начаться?
Не знаю, записываться или нет. Вроде свои тексты пока не пишутся, а оформлять артом/флешем– это надо саммари достаточно интересное поймать, чтобы вдохновение к СПН вернулось. К тому же, из динокасовцев, скорее, все со своими пойдут, дженщиков там днем с огнем не сыскать, а джейтушников я заочно пугаю пару дней до знакомства. х) В прошлый раз это было неожиданное, но логичное откровение, привет, Ксю Да и Фэн-ББ на крайний случай есть.
Модератор реальности. | Сердце художника, мысли инженера. | Жадный до бромансов.
К нам на ФБ :3 Оставить заявки или поучаствовать вместе ^^ [нужно больше derp-face'ов] АПД. Осталось совсем немного времени! Давайте, подтягивайтесь к нам я же знаю, вы тоже хотите детей от голоса Края или запрещаете себе плакать, потому что нужно крафтить